История про большое черничное путешествие — о том, как мы с родителями поехали за черникой на родину предков и заблудились в одном из самых больших лесов Владимирской области. Не насмерть, товарищи, не насмерть – иначе бы я сейчас всё это не писала.
Незадолго до того, как у нас появился дом в Перегудове, родители решили поехать в те края за черникой. Произошло это в 1974 году. Мне было семь, а брату два, поэтому меня взяли с собой, а его нет. Брат остался с дедушкой, который специально приехал с вечера. А мы с утра отправились в поход.
С самого начала наше большое черничное путешествие слегка не заладилось. Помню, как долго мы сидели на траве на станции со смешным названием Чухлинка, а электричка всё не чухала. Интернета тогда не было, и узнать, что поезд отменён, можно было только из бумажки с объявлением на кассе. Из-за этого мы опоздали на пересадку в Орехове-Зуеве и приехали в Бельково уже вечером.
Старый колодец
Идти от станции до заветного леса было не просто далеко, а очень далеко. С собой у нас была брезентовая палатка, большое эмалированное ведро под чернику, еда и походная газовая плитка. Я несла голубой рюкзачок с тёплой одеждой и фляжку с водой.
Походы я люблю. По сути, я только родилась в роддоме в городе. А выросла в лесу и на реке. Впервые родители взяли меня с собой на рыбалку, когда мне было месяцев семь или восемь. Я росла очень «приспособленной», в походах не капризничала, и на природе чувствовала себя как рыба в воде.
Последним населенным пунктом на нашем пути в лес было Перегудово. Так я впервые попала в свою любимую деревню, хотя тогда ещё не знала, что это она. Никто не знал. В тот раз я Перегудово толком и не разглядела: путь был неблизким, и я успела к вечеру устать. Мы попили воды из старого колодца и набрали с собой. Колодец этот ещё жив, но им уже никто не пользуется. Символично, что на моём фото тоже вечер – как и тогда.
В лес попасть — не поле перейти
Из Перегудова мы вышли на огромное поле, далёкие края которого со всех сторон обступал лес. Чтобы меня приободрить, мама показала мне на дальнюю опушку, сказав, что нам осталось только поле перейти – и всё.
Но в лес попасть – не поле перейти. Мама слукавила. Дойдя до дальней опушки, мы ещё долго шли по лесной дороге. Потом перебрались через ручей в овраге, поднялись по крутому склону… и наконец, оказались на месте. Уже почти совсем стемнело. Мы успели поставить палатку, перекусили и легли спать. А утром думали набрать черники и после обеда тронуться в обратный путь.
Большое черничное путешествие
Черники за оврагом всегда было море, и она была невероятно крупной. Размером с вишню, как говорила баба Маруся – моя двоюродная бабушка из Семёновского. Под тяжестью ягод веточки лежали на мху, и это было очень красиво. Чернику в том заветном месте собирали ещё мои далёкие предки. За несколько часов можно было не особо напрягаясь набрать обливное ведро (12 литров). Мои родители всегда ходили туда за черникой, когда гостили у родных в Семёновском. Поэтому мы и поехали в такую даль — на известное место.
Всю ночь вокруг палатки бродили какое-то звери. Судя по следам, кабаны. А рано утром пошёл дождь и испортил нам всю черничную обедню. Черники в тот год было просто необеримо. Вот только собирать ягоды под дождём совсем не круто, какими бы крупными они ни были и как бы в корзинку не просились. За шиворот течёт, трава вся мокрая, вода в сапожках хлюпает… Мы вымокли насквозь, но почти полное ведро набрали.
Почти – потому что собирать чернику дальше не было никакого настроения. Хотелось поскорее вернуться домой. Поэтому родители решили не дожидаться обеда, а свернуть палатку и идти на станцию. Чтоб сократить путь, мы перешли овраг не там, где обычно – по настилу из полусгнивших брёвен – а в другом месте. Родителям казалось, что так будет короче… а в результате мы сделали по лесу круг в 15 с лишним километров. С тяжеленной сырой палаткой, ведром черники и семилетней мной.
Короче!..
Сейчас я понимаю, как так вышло. Недалеко от нашего черничного места у оврага был перпендикулярный отрог. Почти такой же большой, как сам овраг. Папа и мама этого не знали. Приняв ответвление за овраг, пересекли его и зашагали в сторону станции Бельково, как они думали. На самом деле – глубже в лес.
Дождь перестал, но солнца не было. Иначе бы родители сориентировались по нему и гораздо раньше поняли свою ошибку. А так мы шли и шли. И шли… Пока не обнаружили, что заблудились. Обычно у родителей всегда с собой был компас. Тот самый, что дед принёс с войны и подарил мне на память. Не знаю, почему родители в тот раз его не взяли. Наверно, понадеялись на то, что место было им известно – они туда не раз ходили с родственниками.
Шли мы не просто долго, а очень долго. Но я не ныла, чтобы не огорчать и без того расстроенных родителей, которым приходилось ещё и груз тащить. За время нашего блуждания нам попадались свежие дороги, наезженные грузовиками или какой-то крупной техникой. Но вот какая наша и в какую сторону идти, не зная леса понять было нельзя. Мы некоторое время брели то по одной, то по другой дороге. И радовались, когда впереди показывался просвет. Мы думали, это опушка и поле. Но каждый раз оказывалось, что это вырубка после лесного пожара. И наше большое черничное путешествие всё продолжалось и продолжалось…
Сгоревший лес
За два года до нашего большого черничного путешествия, в 1972 году, в Средней полосе России небывало горели леса. Места пожарищ расчищали тракторами и бульдозерами, сгребая остатки стволов и пни в высокие длинные кучи – «валы». Таких вырубок нам попалось несколько, одна из них была особенно большой и страшной. Валы из обгоревших деревьев вперемешку с песком тянулись, куда хватало глаз – там, где раньше стоял лес. Зрелище не для слабонервных. Особенно таких, кто любит лес, как я.
На одном из валов нам попалась земляника. Она была необычайно крупной для лесной, кустики пышные, высокие и все усыпанные ягодами. Волшебный островок посреди обугленного кошмара. Эта чудесная картинка так и стоит у меня перед глазами. Такой земляники я больше ни разу в жизни не встречала.
Сами вы деревня!
Та земляника оказалась добрым знаком. Мы вскоре вышли на дорогу, которая в конце концов нас привела в какую-то деревню. Там были церковь и большой пруд, возле него играли несколько мальчишек. Умывшись, мы спросили у детей, что это за деревня. Мальчишки некоторое время смотрели на нас, как на баранов. После чего тот, что постарше, презрительно сказал: «Сами вы деревня, а это – село!» И указал рукой на церковь, за которой солнце уже клонилось к закату.
Это была Махра. Та самая, куда на ярмарку ходил ребёнком дед. Сейчас там восстановлен и действует женский монастырь и появилось много новых домов. А тогдашняя Махра, несмотря на свой гордый статус села, была заросшей и какой-то неухоженной.
Ближайшей от неё железнодорожной станцией оказалась платформа 126-ой километр. Местные жители показали, как через лес туда пройти. Я плохо помню, как мы ехали на электричке. Скорей всего, я всю дорогу проспала – я чересчур устала за эти пару дней. Домой мы добрались поздней ночью. Дедушка уже начал беспокоиться за нас и очень обрадовался, что всё окончилось благополучно.
Однажды сорок лет спустя
Пройдёт несколько лет, и тот огромный лес, где мы когда-то заблудились, я буду знать, как свои пять пальцев. Без всяких гугл-карт и навигаторов, потому что исхожу его своими ногами вдоль и поперёк. У нас появятся свои «лесные ориентиры» и забавные обозначения для разных его уголков, известные только нашему семейству.
Старые вырубки зарастут лесом, но вместо них в 90-е годы появятся новые – браконьерские. Заброшенные поля покроются молодыми соснами. Лесные дороги моего детства и юности исчезнут, и до многих заветных местечек добраться можно будет только по наитию и продираясь через бурелом. Зато в 2000-е появится много новых дорог, по которым за ягодами и грибами ринутся пришлые люди, не знающие леса и не берегущие его.
Легендарный черничник в начале нового века почти полностью исчезнет под плугом трактора, когда за оврагом станут «заменять лес» — старый подчистую вырубят, а новый высадят в глубокие песчаные пропашины. Чудом сохранившийся край старого черничника безжалостно изуродуют лентяи со скребками для сбора ягод, поэтому его дни тоже сочтены.
Я не могу на это повлиять. И утешаюсь тем, что в моей памяти всегда жив лес, до которого никто не доберётся. Любимый старый лес из детства.
Вот и весь рассказ про большое черничное путешествие. А вы, наверно, ждали кошмарную историю о том, как мы бродили по лесу неделю, пока нас всех не съели волки? Ну, извините:) И кстати. Вы, поди, думаете, что я с тех пор не сокращаю путь, вместо того, чтобы идти известной мне дорогой? Ещё как сокращаю. Но делаю это всё реже и реже.
Спасибо, что прочли. Другие истории из этой серии вы можете найти под метками Перегудово и Осколки детства.
© Нури Сан.
P.s. А в в большое черничное путешествие я попала случайно. Обычно родители оставляли нас с братом обоих с дедушкой. Но я любила пошалить, и такого даже наш терпеливый дед не выдерживал. Помню, как я подложила в кроватку вместо брата куклу-блондинку, оставив торчать из-под одеяла светлые волосы. А брата спрятала в шкафу. И дедушка ходил на цыпочках до самого обеда, чтобы не разбудить «ребенка». В конце концов братец не выдержал и громко засмеялся. Так и раскрылся наш обман. Дед осерчал, сказав, что ему с нами двумя не справиться. И в следующий раз родители решили взять меня с собой.
