О пользе мата

«Нет, Роза, ты не виновата. Никто из нас не виноват.

Как в наше время жить без мата? Он – наш спаситель, русский мат!»

(Евгений Рехтер).

В моей семье никто никогда не ругался матом. Вы будете смеяться, но я впервые попробовала «это», когда мне было 23.

Во времена моего детства ругаться матом было не принято. По крайней мере, вслух и в людном месте. Это считалось неприличным и дружно порицалось. Стоило кому-то матюгнуться в трамвае или в метро, как на него, как по команде, укоризненно оборачивался весь вагон. Матершиннику делалось неловко, он краснел. И, бывало, даже извинялся. «Матерится, как сапожник (как тракторист)», — говорили про таких, подчёркивая простонародность и неинтеллигентность такой манеры выражать свои эмоции.

Я родилась в городе, но каждое лето проводила в деревне, где мата на квадратный метр было гораздо больше, чем в метро: матерились не только трактористы, но и конюхи, и доярки со свинарками, которые были дедушками и бабушками моих деревенских приятелей-мальчишек. В деревне мат не казался чем-то экзотическим. Среди местных жителей он «сам собой разумелся», хоть им и не злоупотребляли – ругались матом исключительно «по делу». Несмотря на это, нас, городских ребят, материться не тянуло – даже в противном подростковом возрасте. Возможно, из нежелания уподобляться местным – мы же культурные, из города. А может, потому, что в самом мате было что-то гадкое, постыдное, запретное. Даже зная, что никто не услышит, произносить вслух матерные слова было неприятно.

Наверное, мы были так воспитаны (напомню: речь о конце 70-х – начале 80-х годов ХХ века). А может быть, мне просто довелось взрослеть в исключительно культурной среде. Помню, как сильно меня удивила моя студенческая подруга, которая на 3-ем курсе Мерзляковки, краснея и смущаясь, спросила, знаю ли я матерные слова и попросила объяснить ей их значения. Вы можете представить человека, который до 18-ти лет понятия не имел, что значит слово из трёх букв и иже с ним?

Сейчас всё обстоит иначе. Современные подростки не просто используют мат – они на нём разговаривают и не считают это чем-то зазорным. Взрослые – тоже, а заодно – их маленькие восприимчивые к часто повторяющимся словам детки. Для многих сейчас это просто слова – синонимы других, обыкновенных.

Когда был снят этот внутренний барьер? Для меня граница очевидна: она связана с концом СССР и «новыми демократическими ценностями» и прочими «свободами» — в том числе, свободой от самоконтроля и самоуважения. Но речь не о том. Речь, как это ни странно прозвучит, о пользе мата.

Вы удивитесь, но я впервые применила мат в 23 года. Моей дочке было несколько месяцев, мы жили на втором этаже старинного дома с огромным коридором. Этот коридор по очереди мыли все соседи. Как назло, в тот день была очередь Ольги Х. – здоровой тётки предпенсионного возраста и нетрадиционной ориентации. Сейчас бы её назвали «буч», но в те времена таких слов не знали, Ольгу боялись и просто молча косились на неё и её сожительницу.

Я, как обычно, оставила коляску возле лестницы, занесла домой дочку, а после этого спустилась за коляской. Тут Ольга на меня и наехала. На одном дыхании она обматерила меня, ребёнка, всю мою родню до 18-го колена, а главное – коляску, которую мне следовало бросить на улице или сразу занести в дом, никак не оставляя возле лестницы, которую Ольга «только что помыла». Эти наезды повторялись регулярно, существенно пополняя мой словарный запас, а в этот раз я почему-то не сдержалась и неожиданно для себя услышала собственный вопль: «Иди ты на х…!» В этот момент (мне так казалось), на меня должен был рухнуть потолок. Или разверзнуться старинный пол из плитки. «Так бы сразу и сказала», — совершенно спокойно ответила мне Ольга-буч и ушла к себе. Из чего я заключила, что от мата бывает польза. В следующий раз я убедилась в этом через несколько лет.

Судьба занесла меня в колонию особого режима. Не подумайте плохого, я там работала над своей первой книгой. Собирая материал, я общалась с разными людьми – сотрудниками учреждения разных лет. Все были воспитанными, культурными, начитанными… но слышали бы вы, как они матерятся, когда находятся «при исполнении»! Как будто, проходя через КПП, они становятся другими людьми! Когда я спросила об этом начальника колонии, этот милейший человек сказал: «Осужденным так понятнее. По-хорошему с ними можно долго говорить – и без толку, а мат доходит моментально. Чтобы человек тебя понял, нужно говорить с ним на его языке».

Обычно я не матерюсь. По крайней мере, очень стараюсь. В последний раз я материлась, когда в подъезде собралась компашка школьников. Они курили, плевались и разрисовывали стены. Я вежливо попросила их уйти. Они не шелохнулись. Тогда я ринулась на них и заорала во всё горло: «А ну, пи..дуйте на х..й отсюда, пока я вас всех не у..бала на х..р»! Это сработало мгновенно. Шпану как ветром сдуло. Всё правильно сказал начальник тюрьмы: чтобы тебя быстрее поняли, лучше говорить с собеседником на его языке.

© Текст и картинки — Нури Сан.

P.s. Автор оставляет за собой право не материться без крайней необходимости 🙂